Проза Пичугина В.Б.        

Тексты, опубликованные в этом разделе, ориентированы на читателя, который интересуется психологией восприятия, философией, искусством. Они предполагают открытый диалог, гибкое мышление и тонкое чувство юмора. Жанр психологического эссе позволяет выражать свои чувства и мысли в нелинейной форме, передавать объёмный танец смыслов и представлений, делая их актёрами сценического действия. Обобщённые понятия "я", "они", "человек", "люди" не претендуют на абсолютизацию — это способ обозначения совокупности жизненного опыта.

Найти свой поток

Трансцеденция экзистенциального одиночеств обнаружение пути-поиска, где способность к пониманию выходит за пределы ограничений и привязанностей к временному и пространственному месторасположению — таков смысл жизни человека.

В области философии, более ценно само философствование как живой процесс, чем стремление до невроза к конструированию всеохватывающей философской системы, способной объяснять всё и вся.

Всю жизнь стремитесь делать лучшее, совершенствуя свои качества и добродетели так, как будто, самое лучшее интересуется вашим трудом.

Готические соборы в потоке времени. Дворец из песка построенный на берегу реки или моря, смываемый прибоем. Гравюры А.Дюрера, сохранившиеся, так же как и архитектурные памятники тех времён. Бумажка и собор. Последующие поколения не смогли их уничтожить — счастливое стечение обстоятельств. От людей живших в ту эпоху остались лишь следы. Они жили по-разному, так же как и мы, но "следы" некоторых из них пережили века, иные же будучи прославленны при жизни, канули в вечность. Почему?
Вряд ли А.Дюрер был одержим тщеславным стремлением увековечить себя, но качество его жизни, его видение сущности жизни человека обладали громадной временной протяженностью. Или, к примеру, Ван Гог, путешествующий между городом и деревней, бедствующий, но решающий эстетические и философские проблемы, которые окажутся созвучны сердцам людей спустя много лет. Трагедия? Или же удивительный мир полный открытий и откровений, увлечённая самоотверженность, способная прозревать сквозь века? Природа и социум сохранили их "следы", живой отпечаток духа, резонирующий с последующими поколениями, способ передачи информации, вызов к продолжению очарованного поиска.
И всё же дворец из песка… Как увлекательно его строить и как просто воспринимается его изящное исчезновение в нахлынувшей волне, пустяк, архитектору уже надоело заниматься строительством, сказочное событие уже произошло. Творческое одиночество и уход от мира — сколько паломников было в эту бездну самого себя, где нет входа и нет выхода? Монахи, аскеты, изобретатели в своих мастерских, деревенские жители и т.д.. Люди, пытающиеся проникнуть в суть, очарованные игрой ума и чувств, умудрившиеся прожить благодаря уходу от суеты не только свою жизнь, но и забежать далеко вперёд, обретая силу в умении довольствоваться малым. Они повторяли молитвы, сутры, каноны, стихи, доходя до опустошения и исследовали природу своего ума, добиваясь умения протащить через ушко иголки всю вселенную. Всё — в одно мгновение? Относительность длительности времени и качество созерцающего и осознающего разума. Наиболее одарённые из них умели невероятно тонким образом настраивать свой "инструмент" добиваясь единения глубины, высоты и протяженности звучания в самых различных областях деятельности. В их кратких шутках можно услышать хохот вселенского масштаба — они смеялись сквозь века. Их эмоции и чувства великолепно сочетались с пытливым умом. Великий башмачник Г.Сакс, Ф.Рабле… Шутки на века, попадающие в неизменную суть природы человека. Ч.Чаплин… Жесты и механика небесных тел. Кун-фу диалоги, от неба до плоти, от бега до сна. От безмятежности нирваны до страсти клубка дерущихся кошек. Взгляд девицы, раскачивающий облака. Воин, сражающийся подобно дракону, спустившемуся с небес.
Вертлявая плотность протуберанцев времени, податливые очертания мыслеформ. Мечтающие дети и иллюзии рекламных роликов. Материальный мир упорядочен гравитацией. Плотные формы, которые в процессе познания воспринимаются как нечто более податливое, принимаются как правила игры. Классификация, переименование, позволяющее открывать новые закономерности. Сказочный мир, где возможно всё, но у мира воображения свои законы и пределы. Гироскоп материализации. Архетипичность современников. Историческая виртуальность.
След ноги, ступающей по морскому берегу… Метки, зарубки, оттиски, отпечатки, письма в будущее. Их необозримое множество. Можно потратить всю жизнь лишь на беглое ознакомление с наиболее выдающимися. Проникновение в хранилище древностей, например, библиотеку или Интернет, где количество тропинок для путешествий может съесть всё отведенное время — настоящее философское испытание. Великое множество судеб, историй, опытов и открытий упакованное проективно в электрическую сеть. Для некоторых людей этот информационный поток, то от чего они лёгко могут отстраниться, их это не задевает, их собственное незнание — то, с чем они с лёгкостью уживаются. В самоощущении себя они наравне с любыми классиками, чужой опыт и способы познания — вне поля их интересов. Локальное осознание, ограниченность. Есть люди, которые живут невероятно сложной и богатой впечатлениями и переживаниями жизнью, но они предпочитают не "следить". Собственный опыт для них самих столь ярок и захватывающ, что существует вне проблематики времени и пространства. Смысл их жизни в полноте самообретения каждый раз. Книга, которую они и читают, и пишут одновременно. Фильм, который они смотрят и составляют сценарий — это то, что их окружает, то с чем они сталкиваются. Им знакомо чудо взаимодействия мысли и реальности. У этого типа людей существует уверенность в знании того факта, что их жизненный опыт не исчезает бесследно и всегда доступен любому ищущему сердцу. Они могут знать не зная. Тому, кто пытался изобретать велосипед, очень хорошо известно ощущение "де жа вю", подсказок каких-то духов. По-другому, национальный фольклор, мифотворчество и не поймешь, оно живёт вне книжных писаний. Архетипичность, есть своеобразная ниша, заняв которую, человек пытается неосознанно поступать как герои прошлого или стремится к этому.
Люди творческого слада ума ищут образ "как первый раз", новизны. Их обращение к знаниям прошлого — поиск "эстафетной палочки" предшественников, способной открыть необозримые просторы. Живые чувствуют себя бессмертными, у детей же это вообще факт внутренней жизни. И может быть это не иллюзия — непрекращающаяся цепь, путь, так же как и осознание бренности всего сущего, давящее на человека, угнетающее его, ставящее в тупик конечности, временности бытия. Где-то здесь кроется тайна людей искусства, грань, где точный выбор даёт искренность, подлинность. Известность, слава, иерархичность структуры жизни и трата времени на достижение открытости — магия творчества, знание того, что события не случайны, они — результат взаимодействия с растущим, любопытствующим сознанием там — снаружи. Из этих рассуждений не следует отрицание самореализации и взаимодействия с техническими средствами, но умеючи скинув с себя груз материально обеспеченного диалога с современниками, можно открыть нечто невероятное, научится легко отличать подделку от подлинника.
Провинциальная жизнь скучна, без денег может быть совсем в тягость и всё же, всё же, однообразие и рутинность преодолеваемы. Где, как? В необозримых просторах внутреннего мира. Оказывается внутренняя практика, философский, религиозный поиск неисчерпаемы и существуют оазисы, места единения внешнего и внутреннего. Возможны многочисленные компромиссные решения. Неблагоприятная обстановка может успешно толкнуть человека на поиск внутренних сокровищ, "золота" предков, заставить задуматься о специфике восприятия времени, пространства, информации. В основе ведь лежит воля, сосредоточенность, добродетельность, чувство баланса и мышление, совершенствуя которые мы становимся намного счастливее. И не обязательно жить сравнениями, проще открыть не иссекаемый источник…
Дерево… Растущее, тянущееся к свету, сладко поглощающее влагу из почвы, дышащее, танцующее вместе с ветром, умирающее от летнего зноя, цветущее весной и спящее зимой, простое в своих стремлениях и всё же невероятно сложное. Оно живое, и как у всего живого у него есть душа, которая имеет свои особенности. Оно во многом похоже на человека, но всё же другое. И.А.Бунина, так живописно повествующего о красотах разных уголков природы, очевидно, раздражал вневременной стоицизм деревьев ("тупые, зелёные морды вдоль реки"), порождённый их невозможностью к физическому перемещению, — они обречены быть свидетелями, созерцателями бытия. В рассказе "Слепой" он сетует: "Не пекитесь о равенстве в обыденности, в её зависти, ненависти, злом состоянии. Там равенства не может быть, никогда не было и не будет". Так и молодая поросль борется за своё существование, устремляясь к солнечному свету, под мудрым покровом зрелого леса. И лишь достигнув возраста спелости, дерево по-настоящему центрируется в своём "осознании" времени, гораздо более длительном чем то, на которое ориентируется человек в своей практической деятельности. Может быть, поэтому люди, интересующиеся деревьями, любящие их, имеют дело с восприятием особого рода — некой исторически долго тянущейся ноты, звука. Красота души дерева проявляется в мудром недеянии, оно живёт в звуковом объёме времени, для него время это не линия с предполагаемым, но неизвестным будущим, а объём достижимого устремления. И ещё: у дерева подвижная, летучая, влюбчивая душа, способная сливаться с предметами своего обожания. Деревья образуют симбиоз, срастаются, переплетаются ветвями, корнями, с благодарностью принимают любую живность, которая собралась на них поселиться, воспринимая это как счастливый подарок судьбы.
Конечно, попытка одухотворить дерево или травинку может рассматриваться как попытка психологической проекции внутреннего мира человека на объект созерцания, стремление выдать желаемое за действительное: ведь у растения нет нервной системы, и оно якобы не чувствует боли. Но существуют и другие научные представления на этот счет, и может не с стоит думать слишком приземлено: точная наука без мысли о чудесном как высохшее дерево не способное расти. Если рассмотреть этот вопрос с точки зрения здравомыслящего чувственно-поэтического реализма, но не экстрасенсорики в её нынешней форме, можно сделать персональные открытия об информационном качестве молчания, о течении биологического времени, о феномене эмпатии и психологическом резонансе диалога без слов, о тонких нюансах биообратной связи и о языке живой природы, который так мало изучен.
Существует представление об особых священных местах, предметах, которые люди одухотворяют, наделяя их особыми необъяснимыми, чудодейственными свойствами. Люди знают или догадываются о том, что холичное восприятие информации в природе феномен реальный хотя и трудно доказуемый, информация каким то непостижимым образом сохраняется в течение длительного времени. И что многое зависит от лиризма и способности к образному и ассоциативному мышлению, от особой этики, весьма далёкой от прагматизма, даже если он носит научный характер. Исследования этого феномена, субъективны и индивидуальны, но практически результативны. В обыденной жизни люди сталкиваются с ним постоянно, например, когда не могут понять друг друга, то приходят к выводу, что другая душа потёмки. Если прочитать труды Гегеля о вещи в себе, то замкнутость, неисчерпаемость любого предмета исследования станет очевидной и логически доказуемой. Поэтому методы познания, не нарушающие целостную структуру предмета, могут быть весьма полезны. Трудность лишь заключена в попытке поделиться своими открытиями с другими людьми, природа предполагает узкие врата, знаниями же может воспользоваться тот, кто их добывал. Как в случае с опытным таёжным охотником, который обладает тонким чутьём, но подарить его стороннему наблюдателю не может. Наука при холичном исследовании тесно переплетается с искусством.
Однажды мне пришлось работать лесорубом и в одиночестве рубить предварительно вымеченные деревья, очищать их от веток и складывать на просеке. Физически я был хорошо подготовлен, и работалось легко, но в душе я чувствовал, что делаю нечто ужасное, вмешиваюсь в то, что не очень хорошо понимаю. И, несмотря на то, что рубка была санитарной, деревья "сражались" со мной во всю. Я зарыл топор на просеке… Восприятие мира в лесу совсем другое: мягкая пружинистая опора, непривычные звуки, ориентиры. Под пологом леса скапливается углекислота и продукты распада — всё это задействует несколько иные аспекты психики, память и воображение обостряются, интуиция оказывается в одной упряжке с рациональным мышлением, а чувство хозяина положения балансирует с осознанием себя как части сложного природного комплекса. Для художников дерево — это вечная тема, их природное зеркало; зелёный брат очарованного ротозея, символично застывшего от удивления и избытка чувств в точном, как будто раз и на всегда выбранном месте. Тут уж не до слов, слова потом найдутся, главное не мешать обалделому "процессору", узревшему Первозданное. И когда смотрящий на дерево поймёт, что и оно смотрит на него — можно сказать, что у него есть глаз художника. Но если оно откликнется своей душой, — это уже сложнее.
Осознание личностью времени многое определяет, даёт ключи к качественной организации своей жизни и пониманию каузальности происходящего. Время астрономическое, геологическое, биологическое, квантовое, психологическое, литературное, историческое и т.д. — множество систем, методов анализа и измерения. Место человека, особенности его жизни во многом определяются тем, какой совокупностью систем он пользуется. Для кого-то важно лишь биологическое течение, ограниченное протяженностью своей жизни, кто-то мыслит себя в разрезе исторического времени, кто-то живёт в другой литературной эпохе и т.д. Поэт может переживать время как нечто динамичное, изменчивое, относительное и скачкообразное. К.Бальмонт ведущий беседу с океаном, свидетелем далёкой старины и уносящийся на крыльях воображения на миллиарды лет назад. Чувство, мысль и предмет, осознаваемые в источнике своего возникновения. Миг прекрасного, пойманный в момент соприкосновения с вечностью. Время, приходящее к точке сингулярности, самообновляющееся. Цикличное, приводящее к повторам, перекомбинациям и новым сочетаниям. Рекурсивное. Тема эта неисчерпаема. Как говорил философ Августин, если не думать о том, что это такое, то всё вполне понятно, но если задуматься, то ответить на этот вопрос что-то вразумительное очень трудно. Физические свойства времени не так уж хорошо изучены. Оказывается, время во вселенной распространяется не со скоростью света, а возникает во всех её точках одновременно. Оно способно замедляться, ускоряться, обладает плотностью и многое другое. С часами на руках и трезвой головой эту тему можно смело исследовать. Как субъективно, так и анализируя различные научные гипотезы. Тогда легче будет понять, что лучше "следить" или не "следить" в истории, и то, как некоторые люди умудряются за одну отведенную жизнь прожить несколько и многое другое. Хорошее хобби для досуга.
Разделяя общепринятые мнения, воспринимая их априори, мы используем время как привычный ориентир и занимаемся своими делами. Но как бывает любопытно столкнуться с фантастическими теориями, просмотреть фильм про путешествия во времени или прочитать книгу. Воображение размывает привычные границы и даёт новое понимание, стимулирует творческие процессы. Оказывается, что в душе каждого человека есть нераскрытый потенциал, необычные сочетания чувств и представлений, о которых можно узнать фантазируя. Медитация на фантастическую тему как метод самотрансформации, психического расслабления и исследования возможностей вполне может стать источником новых постижений и впечатлений. То, насколько человек привязан к стереотипам восприятия времени и мышления, легко узнать представив себе, что сейчас, например, 5004г. Ничего себе! Прекрасный образ футуристического самоосвобождения. Не самоубийства, а скорее осознание силы протяженности и прозрачности всего, что окружает и тяготит. Из подобного ракурса возникает множество разнообразных стратегий в поведении. И они могут стать основой для поиска сюжетов рассказов, сказок и т.д. Вот где ютится наше воображение и способности к конструированию! А что относительно далёкого будущего, так скорее всего люди останутся теми же, что и нынче, но в иных обстоятельствах.

Третьего не дано

Эрик фон Брикс, профессор Кентраунского университета, человек весьма оригинальных представлений о строении нашего мира и специфики функционирования в нём. Многолетняя педагогическая практика позволила ему многому научиться у своих студентов. Да, не удивляйтесь, с его точки зрения, хороший преподаватель не столько поучает других, сколько любопытствует сам. Изучение любого предмета — это способ погружения в Хронотоп, особую среду, где знание и понимание — следствие искреннего и увлечённого экскурса в исследуемую область. Будучи весьма далёким от педантов рвущихся к скрупулезно дотошным вершинам точного знания, Брикс, не смотря на свои преклонные годы, никогда не расставался с прелюдиями детских лет, и студенты охотно принимали его за своего.
Специфика его подхода заключалась в умении оставлять вопросы открытыми, он считал, что в них главное — это чувство удивления, очарованности. Действительно, не оно ли является результатом любого открытия истины. Брикс частенько рассуждал совершенно по-детски, наивно, хотя как учёному ему были известны научные объяснения различным фактам, он умел чувствовать себя свободным от замораживающего всезнайства ради удивительного приключения в мире бродячих сновидений разума. Другими словами, ошибка в рассуждениях и отсутствие достоверности — великолепный способ для открытия мира фантастики, построения гипотез, движения познавательного интереса, т.к. точность и определённость лишь свойство одного из миров, в другом же они нонсенс.
Студентам это было очень по-душе: наука тонко граничила с искусством. И слава богу, чувственные постижения, юмор, позволяли "сворачивать" знания в больших объёмах, целыми пластами. Физика, астрофизика, химия, технологии Тенза, лирико-филологические кванторы сопричастности Хлои и многое другое, кажущееся непостижимым для двадцатилетних людей, оказывалось в поле их дискуссий и волновало не меньше, чем матчи Ронверта с Блайтом или предстоящая пирушка у Стюарта, сына крупнейшего производителя тостеров города.
Сегодня, 5 апреля 2078 года и несмотря на то, что весна уже должна быть в полном разгаре, на улице — холодный морозный ветер. Бедные молодые листочки, они вот-вот начали пробиваться к свету, солнечному теплу и вдруг такое похолодание. В такой вечер приятно осознавать, что цивилизация — это большое благо и особенно приятно, если у вас в доме есть великолепный рамировый камин, немного пива и весьма любопытный философский трактат одной подающей большие надежды студентки 4-го курса. Собственно говоря, этот трактат, а, точнее, сочинение-рассуждение, стало источником новой формы взаимодействия, игры, где акцент был смещён в область существования особой, неформальной единицы логических умозаключений, благодаря которой, мозг человека становится способен конструированию гибких моделей, динамичных иероглифов, неподдающихся математическому описанию. Женская логика, мышление поэтов и сказочников оказались не такой уж химерой и с научной точки зрения. Сеть кибернетических хронально дозированных органических квази-локусов, способных к интегрированному взаимодействию с компьютерными технологиями — уже давно продемонстрировала свои преимущества любителям хайтека.
Дора, девушка из небольшого провинциального городка, в своё время прошедшая суровый тренинг по заземлению мышления и, следовательно, её трактат имел большую ценность — он экзистенциален. Наивность многих её суждений не шокировала Брикса, а, пожалуй, давала возможность почувствовать себя в более теплой, мечтательной атмосфере. Отсутствие строгости и сухости, делало её сочинение очень житейским, а стремление к универсальности — лишь свидетельствовало о широте её натуры. Всё с её точки зрения было так просто: парность явлений, качеств, свойств — есть модуляция дихотомичных превращений, вовлечённых в движение третьим фактором, существующим незримо, сокрыто. Третий фактор, людьми аналитического склада ума при изучении сложных процессов и явлений, как правило, игнорируется в силу неочевидности. Математическая логика пользуется законом исключения третьего. Интуиция не может быть аргументом при доказательстве теорий. Дора назвала эту ситуацию большим космическим анекдотом, т.к. общеизвестно, что анекдот — это лучший способ обнаружения фетишей — номинализаций, абстрактных предметов, носящих функциональное значение, но возведенных в абсолют, например, денег, партий, департаментов и прочего кибернетического хлама, создающего иерархию ценностей, деформирующих процесс естественного постижения истины. Логика её рассуждений была весьма объективна, люди действительно сделали привычкой ТГ-операторы приводить в соответствие с некими предметами, знаками, замораживая, фиксируя их и таким образом упуская их относительное и функциональное значение. Вследствие такой привычки люди становятся ограниченными, зависимыми от второстепенных обстоятельств, изолированными от био-континуальности. Дора спасала род человеческий, делая это самоотверженно: китайская бухгалтерия терпела крах за крахом, японский мастер дзен уже в сотый раз кричал — "Кацу!", а Ницше с Лениным уже третью страницу пили на брудершафт. Брикс от её рассуждений был в восторге, голос молодости распалял его воображение, и он почти не заметил, как опустошил второй галлон пива, третьего, к сожалению не оказалось. Погода по-прежнему была несносная, а виртуальная почта — это не для него, он не любитель этих техно-криогенных телекоммуникаций.
Завернувшись в теплый плед он погрузился в мирный сон, доверие способности организма к пробуждению, брало вверх над всеми теориями, переживаниями, философскими системами и религиозными догмами. В камине ещё догорали остатки битумной крошки, домочадцы уехали на загородную Вилу — в доме царила тишина. Птица из семейства розолиевых покачивалась на своей стремянке, Оникс — охотничий пёс тёмно-фиолетового цвета вытянулся на пентахромовой подставке для благовоний. Эрик фон Брикс спал сном младенца…

04.2004г. В.П.

P.S. Одна учительница, специалист по начальному обучению в средней школе, предложила своим детям тест проверяющий способности учащихся к ассоциативному мышлению. Что общего между слоном, яблоком и домом? Голову можно сломать, даже взрослому. Но оказывается, школьники с этим заданием легко справляются. Общее — существительное, часть речи. Вот что общее...

03.2003г., 08.2005г. В.П.

Ингрид

Оникс громко чавкал. Звуки доносились из прихожей. "Утренняя трапеза голодного пса": подумал Брикс, просыпаясь. Мягкие солнечные лучи, пробивая занавеску, предвещали хорошую погоду. Мелкие частички пыли безмятежно парили в броуновском вальсе. Созерцая этот танец в потоке света, Брикс постепенно пробуждался. Щёлкнула Сплит система, и воздух наполнился едва уловимым ароматом хвои. "Ох, и умница эта Дора!": он вспомнил её трактат, прочитанный накануне вечером и ставший причиной его пьянства. Симптомы похмелья отсутствовали — Брикс пил редко, да и воображение было полностью захвачено содержимым прочитанного. "Нужно обязательно её навестить. Это перспективная тема для исследований. У Доры есть будущее — при соответствующей подаче материала её усилия финансируют": воодушевил себя Брикс и сладко потянулся. Через пару минут он, пофыркивая, умывался. Быстро позавтракав, — оделся и повёл весело хрюкнувшего Оникса на прогулку. Ухоженный дворик дышал весной. Пёс носился как угорелый, лихорадочно поливая деревья.
Воскресенье — подходящий день для визита. Дора снимала квартиру неподалёку — всего в двух кварталах от набережной. Вопрос об этичности не стоял — студенты отличались гостеприимством и профессору были всегда рады. Он заскочил в свой кабинет, схватил ft-модуль с подборкой необходимой информации и готов был уже отправиться в путь, но неожиданно его взгляд привлекла страница из письма студента — несколько абзацев, выделенных зелёным маркером. Письмо было старое, но Брикс любил работать с корреспонденцией и тщательно сортировал содержательные сообщения. По-видимому, оно каким-то случайным образом оказалось на столе. Он прочитал помеченный отрывок и, вспоминая автора, загадочно улыбнулся: "…Чем труднее прожитый день и чем хуже место, в котором бодрствуешь, тем славней, возвышенней и прекрасней мир во сне. Душой переносишься в какие-то неведомые места, где утончённое и удивительное делают жизнь осмысленной и глубокой. Явь и сон, не всё ли равно? Мир сказочных возможностей преследует — от него не скрыться. Скучен и сер унылый осенний пейзаж, но как сладок и упоительно спокоен его сокрытый мир. Каждый миг усердно тружусь, ничего не делая. Раньше приходилось гоняться за знаниями, теперь они преследуют меня. Стоит ли сожалеть о чём-либо? Раньше я думал, это — трудно, нынче удивляюсь лёгкости постижения. Хочу "покатиться с горы", стать глупее, бросить все свои увлечения — ничего не получается, душа работает сама и удивляет…". Другое время года, иные обстоятельства жизни, но что-то давно забытое неожиданно прояснилось в памяти — Брикс вспомнил свою учёбу в Кембридже. Минут через пять он уже сидел в своём UNT гибриде тёмно-коричневого цвета и, бросив беглый взгляд на вакуумную рекламу молочной продукции с вращающимся изображением квадратного вымени коровы, глубокомысленно вздохнув, плавно поехал в сторону набережной.
Он давно привык к тому, что его студенты чудачили, как хотели. Такова была стратегия организации аниципативного поиска. Соблюдая этические и моральные требования общечеловеческого характера, они учились взаимодействовать друг с другом в игровой, дружелюбной манере. У каждого своя Вселенная и когда много Галактик собирается в одном месте, то, как это не парадоксально, они могут и не сталкиваться. Дело не в том, кто лучше или хуже, раньше или позже, выше или ниже, а в некотором особом качестве индивидуальности, делающем их жизнь интересной и увлекательной. Личностное своеобразие, чудачество — были вполне приемлемой нормой погружения в Хронотоп и стороннему наблюдателю, иногда трудно было понять, почему некоторые студенты, изучающие, например, химию занимались чем-то напоминающим современный французский балет или танцы народностей Бирмы. Дело в том, что педагогический процесс был ориентирован на неограниченную во времени результативность. Другими словами, учиться можно хоть всю жизнь, но желающие могли в любой момент получить диплом о квалификации, сдав серию тестов определяющих уровень их знаний и приступить к практической деятельности или выбрать узкоспециализированное направление. Путей и целей множество: кто-то сочетал и практику, и учёбу, кто-то годами "застревал" на интересующих его темах и затем неожиданно "катапультировал" в другие области познания. Одни стремились накапливать информацию и применять её, иные же, стремясь объять необъятное — искали внутреннего преобразования, озарения. Конфликтов между ними, как правило, не существовало, так как студенты получали не формальное образование и имели возможность весьма неплохо зарабатывать. Они участвовали в различных практически реализуемых проектах, пользовались корпоративной системой поощрения и оплаты интеллектуального и творческого труда. Нетрудно догадаться, что обучение молодых людей было выгодным процессом для общества.
Небольшой коттедж, созданный по проекту одного из известнейших архитекторов прошлого столетия, скромно ютился в зарослях кипарисов и биот. Дверь открыла небольшого роста девушка с тёмными, влажными глазами. Судя по всему, Дора куда-то ушла.
— Здравствуйте. Вы к нашей мыслительнице-философу?, — ехидно скокетничала она, — Проходите, меня зовут Ингрид, я учусь на восьмом курсе, на факультете этнических модификаций. Дора скоро придёт. Она пошла на утренний тренинг по флорингу.
Брикс рассмеялся и, переступив порог, оказался в просторном, светлом помещении с вполне современной обстановкой. Ну конечно, — кошки: то ли мысленно, то ли вслух сказал он, обходя гибко трущегося о ноги бухарского кота.
— Его зовут Алан, — сказала Ингрид, сопровождая взглядом кота, ловко запрыгнувшего на цилиндрический пуф.
Брикс, окинув беглым взглядом комнату, уселся в удобное, но не слишком мягкое кресло, отделанное фактурным и плотным плетением из какого-то травянистого растения. Обстановка говорила сама за себя — здесь живут любители путешествий и книг. Неоновый фонарь с репродукцией Го Мо Жо не двусмысленно красовался над выдвигающейся из стены кроватью. Брикс догадался, что на ней спит Дора, не смотря на то, что ориентальный стиль не очень-то увязывался с экспрессивным образом студентки.
Ингрид вежливо предложила ему пива. Брикс покосился на изящный сосуд в охладителе. "Материализация третьего": мысленно усмехнулся он, вспоминая острую нехватку галлона с пивом, который с шипением открывался в его пьяном воображении, но вслух произнёс:
— Лучше мате.
Аргентинский падуб, из которого индейские воины делали священный напиток, в такой ситуации был более уместен, так как Брикс знал, что студентки спиртное не пили. Пока темнокожая Ингрид занималась приготовлением напитка, он внимательно наблюдал за её ловкими, пластичными движениями. На вид — ей не больше двадцати семи, но чувствовалось, что она человек самостоятельный и достаточно уверенный в себе. Лёгкий свитер цвета терракоты с характерным для Восточной Африки орнаментом приятно контрастировал с её сосредоточенным лицом. Брикс неожиданно для самого себя погрузился в воспоминания десятилетней давности, когда ему довелось наблюдать с самолета за громадным туманным облаком, нависшим над покрытыми снегами вершинами Килиманджаро. Три гигантских, дремлющих вулкана: Кибо, Мавензи и Широ — настоящее чудо света. Вечером, того же дня, уже с терассы небольшого отеля он любовался видом розовеющих в лучах заходящего солнца ледников на склонах гор. Кения, Танзания с их многочисленными заповедными уголками, ланшафтами навсегда остались в кладовой его памяти.
— Кстати, Дора приготовила для Вас второй, более академический вариант работы. Хотя мне, её первый, экспрессивный, где она позволяет себе дерзко отпускать шалбоны по великому древнему лбу Аристотеля, почему-то больше понравился. Может в силу своей революционности — всем так или иначе хочется делать настоящие открытия. — прервала его сладкие воспоминания Инрид.
— На меня её трактат тоже произвёл достаточно сильное впечатление. Так что новая версия — это действительно кстати, — с нетерпением заёрзал на кресле Брикс.
Алан издал какой-то странный чревовещательный звук. Брикс засмеялся.
— Дора приучила его к соевым продуктам. Так что не обращайте внимания, он ещё можжевеловым кубарем играет — привык с детства. Несколько необычно для кота, но может быть ему аромат древесины нравится? Дора привезла эту игрушку из России, она ещё до учебы года два путешествовала по Уралу, Подмосковью и юго-востоку Украины.
Брикс не заметил, как Ингрид положила ему на колени аккуратно переплетённую папку бумаги.
— Скоро появится Дора, а сегодня моя очередь готовить. Как Вы относитесь к кулинарии уичилос-последствия моей экспедицию в Южную Америку? Надеюсь, что мои маисовые эксперименты Вам понравятся.
Ингрид ушла на кухню, а Брикс, допивая мате, начал просматривать рукопись. Но неожиданно остановился, так как его удивил новый стиль изложения материала и стал задумчивым взглядом изучать выполненные в афро-авангардистской манере оригинальные сатирические изображения местных знаменитостей. Они были небрежно разбросаны рядом с тонированной латунной статуэткой леопарда, разглядывающего маленькую колибри. Это был приз за лучшую номинацию года в цикле телепрограмм. Скромная надпись гласила о том, что Инрид сумела поставить четыре спектакля по мотивам фольклорных сказаний латиноамериканских индейцев. Он понял, что в свободное от учёбы время студентка подрабатывала (причём весьма успешно) на телевидении и рисовала карикатуры. На самом видном месте среди книжных полок стояли труды Леви-Строса. В комнату зашла Ингрид, как будто почувствовав, что думают про неё и как бы между прочим спросила:
— Вы любите острые блюда?
Брикс что невнятно ответил и чуть погромче переспросил:
— Леви-Строс — это серьёзно?
— Мне он очень нравится. И не только потому что он выдающийся этнограф, писатель и поэт, но более за то, что он считал свои работы "актом веры" и сумел доказать две старые истины — единство человеческой природы и наличие порядка и системы в кажущемся хаотичным мире. А это в свою очередь означает то, что всегда можно найти смысл там, где его вроде бы и нет и что во всём есть обилие самых разных символических значений, — с особым, вибрирующим тембром голоса сказала Ингрид и после непродолжительной паузы продолжила:
— Он умел обещать людям мудрость и вселять в них надежду. Я хочу быть в этой традиции.
Теперь Брикс окончательно понял, что объединяет этих непохожих внешне друг на друга студенток. И углубился в чтение работы Доры. Ингрид отправилась готовить трапезу дальше — возбуждающие аппетит ароматы уже витали во всю, и мудрый Алан не отставал от повара ни на шаг. Дора почему-то задерживалась. И так "трактат":

Отражение в воде.

Мною движет глубокое чувство того, что все рождающееся в душе,
будучи истечением единой силы, составляет одно большое целое и что все единичное,
словно овеянное той же силой, должно нести на себе признаки своей связи с этим целым.
Вильгельм фон Гумбольдт.

Жизнь жаворонка в воздухе — навек,
Лишь тельце подбирает человек.
Александр Поуп.

Читая "Опыты о человеке" А.Поупа, удивляешься тому, как мудро соотносит поэт представления о божественном, природе и человеке. Поэма проникнута стремлением к синтезу, единству, в котором человеку отводится срединная, сопрягающая роль во всём мироздании, открывающая новую невероятную перспективу жизни. Единое как единый принцип, наблюдаемое во всём разнообразии, переживается поэтически, как возвышенное ощущение Природы. Особенно это ярко, красочно описано в другой поэме — "Винсдорский лес". Поразительно его искусство тонкого баланса, виртуозная универсальность и меткость суждений. Прошло несколько столетий, а его юмор и здравомыслие воспринимаются легко и естественно, хотя темы его произведений очень не просты. А.Поуп в своей поэме пытался доказать величие человека несмотря ни на что, вопреки всем тёмным сторонам человеческой природы. Поуп не только поэт, он — философ. Вполне возможно, что сравнение поэмы с "Теодицеей" Лейбница соответствует истине. Но ценность "Опытов" в том, что предлагаемый читателю материал представлен в простой, доступной, поэтической форме, передающей движение, ритм и главное — пропорциональные соотношения предметов мысли. Именно это лёгкое, ироничное и в то же время мудрое перетекание от одного вопроса к другому выстраивает невероятно изящную композицию, уравновешенность которой оказывает целительное воздействие на мышление читателя, оставляя свободным пространство для диалога и постулируя те неизменные истины, которые присущи природе человека вообще. Эпоха Просвещения не утратила своей актуальности в современности, особенно в силу своей умной попытки обнаружить правильное взаимодействие сил природы и человека. Не в этом ли сокрыт источник многочисленных бед? Ведь проблема эта связана не только с вопросами экологии, но и с взаимодействиями внутри социума, с особенностями мировоззрения. Резюме А.Поупа "по истине всё хорошо, что есть" зиждется на триаде, трёх китах обобщенных понятий: человека, бога и природы, указывая на некие вполне разумные пределы в познании, предлагает мудрое принятие естественного положения вещей, но не умаляет личной ответственности за безнравственность и неведение в этих вопросах. Обвинения А.Поупа в деизме не справедливы, так как автор тонко чувствует грань различий в представлениях об абсолюте и мягко указывает на точки их соприкосновения, устраняющие противоречия. Поэма вобрала в себя нравственно-этическую мысль от античности до нового времени.
Когда в основе подхода к изучению того или иного вопроса лежит трёхкомпонентное мышление, сталкиваешься с любопытным фактом преодоления дуализма в мышлении, который не устраняется, но оказывается включённым в контекст динамики взаимодействия трёх определяющих понятий. Позволим себе на некоторое время оставить вне поля внимания гениальное произведение английского поэта и попробуем вникнуть в суть такого метода. Диалектический метод предполагает единство и противостояние во взаимодействии двух противоположностей, что создаёт целостность любого предмета. Диалектика априори принимает то, что неким неявным способом приводит в соответствие движение и пару, как нечто изначально ей присущее. Таким образом, логика анализа позволяет исследовать и изучать процессы движения как статичные объекты. Что в конечном итоге приводит к стройной системной конструкции, обладающей завершенностью, но содержащей в себе противоречия и лишь указывающей на возможность и направление развития. В гуманитарной сфере это не столь очевидно и даже общепринято, но в области науки и техники имеет решающее значение. Изначальное обнаружение третьего элемента и его способности к скачкам, появлению, исчезновению и пр., позволяет методу диалектики передавать динамику движения в развитии. Люди с незапамятных времён изучали эти вопросы, осознавая связь между закономерностями мышления и реальностью, с одной стороны пытаясь узнать то, как устроен мир, а с другой — как привнести в него нечто новое. Философия, религия, искусство и наука в процессе исторического развития находились в тесной взаимосвязи. Эвристические догадки и открытия иногда совершали настоящий революционный переворот в мышлении людей, приводили к существенным переменам в образе их жизни. Эвристический метод познания, как пример скачкообразного процесса и как научный метод в прогрессивном развитии человека играет немаловажную роль. Творчество и изобретательство исследуются как точная наука, как генератор новых идей, технических решений. И весьма любопытен тот факт, что в поиске и анализе третьего элемента кроется способность к научному открытию, изобретению. Вепольный анализ с минимальной единицей, представленной в виде веполя (состоит из двух элементов-веществ и поля их взаимодействия, причём "поле" включает в себя любые поля, взаимосвязи между веществами) - способ исследования функциональных отношений в минимальной системе…
На этом месте чтение было прервано звуком катящегося конусообразного кубаря — Алан развлекался. Судя по всему, обед был готов, а коты зря время не теряют — сытое брюхо свидетельствовало об обильной трапезе. Брикс, начал перебирать в памяти ключевые моменты своих познаний в области литературы, естественных наук и философии. Попытка Доры найти связующее звено ему очень понравилась, но скептический настрой разума требовал точности и достоверности. Он прекрасно осознавал, что многозначные логические системы открыли простор для любых творческих изысканий не только в технической области и предвкушал качественное образное раскрытие темы. Можжевеловый конус с пушистым, весёлым котом ещё раз привлекли его внимание, и через несколько минут он опять погрузился в изучение текстов.

03.2006. В.Пичугин


Эссе.

Предисловие

Лист бумаги А-4 формата, сложенный вчетверо. Это удобно, выбрав подходящий момент, можно записать в нём то, что показалось примечательным, необычным, то от чего возникает особое чувство, в котором исчезает замкнутость внутреннего монолога и появляется ощущение, что тебя понимают. Поэтому эти записи не для посторонних, именно так — не для пос-то-рон-них. Для близких. Почему такое странное название — дзуйхицу, ведь это старинный классический жанр японской литературы? К сожалению, я не знаю японский язык, но испытываю особое, неповторимое чувство при чтении хороших переводов. Попадаешь в пространство вне времени. Для меня это всё родная литература. Разве поэты: Шекспир, Гёте, Бодлер, не понятны на русском языке? Интересно, а как воспринимают Паустовского или Пришвина японцы? Может так, как мы Сайге? Поэзия прозы — вот что создаёт возможность для понимания. Жанр дзуйхицу несколько отличается от привычных для нас эссе, коротких рассказов, заметок. Он больше напоминает дневники, где присутствуют рекурсивные танцы мышления, но происходит процесс самоосвобождения, потери себя в теме повествования. Я оставляю многие вопросы без ответов, ставлю троеточия, возможно, потому что, они обращены не только ко мне, а иногда от невозможности передать множественность значений и чувств. В результате получается письмецо-бабочка, которое удобно носить в кармане. А бабочка, как известно — бесстрашный пилот…

03.2006. В.П.

Воробьи

Воробьи, шустрые, задиристые, оживились вовсю. Конец июня и их семейная жизнь в полном разгаре. Забор из красного кирпича, отделяющий фруктовый сад от прилегающей территории водокачки, превратился в своеобразную границу лесного мира и мира машин, людей. Когда приходишь посидеть под абрикосовыми деревьями, живности почти не видно, но спустя некоторое время, если поблизости нет людей, из-за забора начинают слетаться птицы, бабочки, стрекозы, жуки, шмели. Ко мне и собаке они, очевидно уже привыкли, но в случае появления других людей, всё это куда-то исчезает. Мне нравится наблюдать за всем происходящим в саду и, отдыхая, в такт звукам сочинять разные песенки или просто петь без слов. Так удаётся очистить лёгкие и душу от копоти и угара — живу я около проезжей части. Меня тешит мысль, что, раскрываясь и сливаясь с окружением, когда мягкости сердца отвечает лёгкое дуновение тёплого ветерка, а размышления не торопливы и объемны как медленно плывущие облака, живность это как-то чувствует и начинает любопытствовать, показывая, кто на что горазд.
На этот раз воробьи привлекли моё внимание. Характер и особенности поведения сильно отличают их от синиц. Описанию всё это, по-моему, не подлежит — их жизнь полна необычайной, скоростной динамики, они живут быстро, эмоции и ситуации переменчивы как ветер. Воробьи способны жить большими чувствами, присущим крупным птицам, что особенно легко заметить, когда воробей с лёту в траве начинает ловить добычу. От них веет духом жизнерадостности, смекалки; они невероятно общительны, способны в мгновение ока объединяться в стайки и тут же разлетаться в рассыпную. Мир детства, отточенный до совершенства — я имею в виду поведенческую лабильность. О чём они мечтают? — это отдельный разговор, хотя об этом не трудно догадаться. Уединившись, парочка воробьёв сидела на соседней абрикосе. И я с любопытством, но неназойливо наблюдал за ними. Они дурачились и одновременно приводили себя в порядок, играя своими позвонками, маленькими суставчиками, вытягиваясь, изгибаясь влево-вправо, назад, как бы ловя клювом насекомых, чистили пёрышки, а затем, задорно потряхиваясь, сбрасывали усталость от полётов со всего тельца. Гибкость и подвижность просто змеиные. Изгибаясь и потряхивая крылышками, завершали процедуру гигиены несколькими волнами трепета. Встряхнувшись, они слетели с дерева и присоединились к небольшой стайке около лужи, весело чирикая. Я был весь там — с ними. Пёс от нечего делать или из ревности пытался дурачиться, гоняясь за бабочкой, ловко ускользающей из клацающей челюсти. Жук бронзовка летал сквозь небольшие злаковые как космический корабль в звёздных войнах. Пьяный буян! Думал, что ошибся, назвав его так, но он тут же саданул по стеблю и, покачиваясь, полетел дальше. Зелёный изумруд. Такого же цвета были глаза у бульдога, подравшегося с моим псом, которого мне пришлось вытаскивать из мощной пасти после нескольких ударов по бульдожьей голове кулаком. Грубовато, но спасать друга надо.
Интересно, что бабочки и тоненькие стрекозы очень мирно уживаются. Встречаясь в полёте, они не без симпатии опознают друг друга, на некоторое время, задерживаясь и затем разлетаясь по своим делам. Насекомые и птицы живут в мире гармонии, их чувствительность и точность реакций просто удивительны, а их мечтания связаны с очень тонким, нежным мироощущением, в чём легко убедиться, наблюдая за тем, чем они любопытствуют в праздности, когда природа их балует. Может быть поэтому, будучи существами смелыми и отважными, готовыми биться до конца, они всё же чураются людей. Но обратная связь у них есть: они наблюдают издалека и близко подпускают лишь в случае соблюдения особой этики чувств или проникают в жизнь людей иррационально — залетают в дома, бьются в окна, заползают в щели. Такое происходит лишь с одиночками и их судьба — мост взаимоотношений человека и мира живой природы. Мы не так уж много о них знаем.

06.2003. В.П.

Стихи — это о чём?

О. Мандельштам писал о том, что поэзия ничего общего не имеет с Природой, что это всего лишь игра образами в свободном пространстве, которую можно воспринимать скорее как отклик, параллельный процесс, творческое подобие. По-моему, человек не столь отделен, чтобы жить в неком свободном пространстве без устойчивой обратной связи с объектами созерцания. А именно она свидетельствует о качестве поэзии. Такого утончённого чувственного отклика весьма сложно добиться от людей, растения же, животные, птицы, звёзды более отзывчивы. Очевидно, что имеешь дело с чем-то необычайно гармоничным, живым и одухотворённым, но пробуждают они в душе действительно самостоятельно-естественное. И продукт чувственной синтонии можно действительно назвать как перифраз явлений наблюдаемых. Например, приписывать неживым объектам чувства — что это ошибка сентиментального разума или стремление выдать желаемое за действительное? Способность найти это тонкое взаимодействие и в правду слишком виртуальна для прагматика, но она реальна. Мир откликается. Стоит провести несколько дней в наблюдении за обитателями небольших городских оазисов дикой природы, чтобы убедиться в том, что наши меньшие братья по разуму весьма отзывчивы и любопытны. Почувствовав эстетствующий интерес наблюдателя, они с удовольствием продемонстрируют свои умения, посматривая в ожидании ответной реакции. Они умеют чувствовать малейшие изменения настроений наблюдателя и его подлинные намерения. Как? Это лучше выяснить у них самих, но так просто они не признаются. Остаётся только одно — стать одним из них и только тогда можно будет прочувствовать то, что принято относить к разряду неживого. Луну, например, или падающие звезды, или сотни состояний ветра. Для птиц, животных, насекомых — это всё живое. Опытов и экспериментов можно провести огромное множество, но искусственно добиться утончённой реакции от диких зверьков, скорее всего не удастся, а тем более узнать, что такое улыбка луны.
Свободная воля — незримый закон Природы, ею же связанный, так писал английский поэт А.Поуп. Сломать, уничтожить, разрушить можно, но покорить — никогда. Так неудобно для прагматиков. Животные необычайно умны, но при попытках их дрессировать откровенно валяют дурака, бытийствуя наравне с покорителем. Иначе бы собаки и кошки уже давно взяли на себя большую часть домашних хлопот. Они эволюционируют как психологи. Ими движет закон свободной воли.
Мир творческих идиллий и дерзаний человека не просто бессмысленный полёт в заоблачные дали, но и потоки дождя. Отзывчивость зримого мира не иллюзия. В Природе всё взаимосвязано и наивная отдельность от её древней мудрости может привести к тому, что даже бабочки пролетая, начнут крутить у виска. Какого рода эти взаимосвязи выясняется в процессе реализации своей воли в творческом поиске, чему и способствует её чувственный отклик. Вера в сказочное, чудесное может сотворить чудо, вызвать удивление, преобразить, но если так сказать — чуда не произойдёт. Она не пункт, а процесс, движение, и знание, выраженное в словесной форме лишь намёк, указатель направления на грань таинственного, неведомого, но не само оно. Описанное в образной форме оно лишь позволяет проследить путь своевольной сущности. Двигаясь вместе с которой и опираясь на неё, человек будет в покое, а ранее статичные объекты в движении. В этом суть того, что известно как поэтический поиск, хотя у якутов или индейцев это называют шаманской болезнью, лечить которую могут только медведи и ядовитые змеи. Поэт воспринимает мир по-другому. В чувственных образах переживать относительность и превращения, возможно лишь опираясь на гибкую подвижную субстанцию. Оседлать коня ветра… Покоиться в бурном потоке и т.д. Быть способным вместить в себя простор древних времён и необозримого будущего в одном сказочном мгновении… Не повториться, повторив…

07.2003. В.П.

Возле реки

Золотой цвет около глаз лягушки и светло-зелёная стрела — через спинку и вдоль линии рта. С громким всплеском нырнула и всплыла, покачиваясь на поверхности, с интересом посматривая. Удивительная окраска. Цветовое сочетание яркое, контрастное. Невольно вспоминается детская сказка. Раньше таких лягушек мне видеть не приходилось.
Красная стрекоза спаривается на лету с другой — слегка зеленоватой. Когда они уселись на сабельной формы лист, их тельца образовали нечто вроде буквы G. Забавно, но оказывается, их длинные хвосты даны им не спроста. Не думаю, что они собирались продемонстрировать весь алфавит, но рядом, светло-синие стрекозы уже летают в форме буквы Р. Очевидно у них сейчас брачный период.
Красиво, утончённо плавают улитки, то, ползая по стеблям, которые в воде, то, собирая какой-то корм с поверхности, как бы полируя её с другой стороны — они в зазеркалье. По эту сторону поверхности воды — водомерки, их много и они довольно-таки крупные. Буква Ж.. Замирают и, импульсивно отталкиваясь, двумя передними лапками прыгают, поворачиваются, делая перекрёстные движения, образуя на воде множество кругов как от капелек дождя. Но на небе светит солнце, и дождь предвещают лишь небольшие порывы ветра и шуршание тростника. Улитка смешно и быстро закружилась. Вот так вальс водолаза! Они оказывается не такие уж и медлительные.
Трудно объяснить, но в знакомстве с обитателями реки есть что-то очень трогательное. Если не придавать большого значения различию в размерах и представить, что они такие же существа, как и человек, то можно обнаружить, что они очень любопытны, по-своему наблюдательны, но выдерживают строгую дистанцию по отношению к чужакам. Если наблюдатель не является таковым, то он рискует оказаться зацелованным лягушками, ужами, стрекозами и улитками, не говоря уже про воробьёв, которые по-хищному зависают на метёлках тростника и с каким-то особенным азартом слетают, выстреливая распрямляющимся стеблем в небо.
Гладкая поверхность реки с ровным течением, отражает изогнувшийся стебель с листьями. Если соединить в одно целое отражение и тростник — получается какой-то замысловатый, но изящный музыкальный инструмент.

08.2003. В.П.

От экологии к поэзии

Многомилионнолетняя изменчивость и эволюция природы есть реальность нынешнего времени, к которой относиться пренебрежительно нельзя. Она наша плоть. Во многом неисследованный, находящийся в потенциальном и развивающемся состоянии мир. Для городского жителя почва, минералы, травянистый, древесный покров, животные, насекомые являются зачастую, чем-то само собой разумеющимся — фоном их жизнедеятельности. Человек как вид, пользуясь достижениями науки и техники, обосабливаясь от других представителей животного мира, считая их низшими, неразвитыми, оказывается в условиях искусственной среды. Где как био-существо эволюционирует генетически, адаптируясь к воздействию самых различных факторов, во многом созданных им самим и условиями концентрированного, густонаселённого обитания. К климатическим факторам и экологическим бедствиям организм человека способен адаптироваться, а вот относительно эволюции души и осмысленности существования — это во многом зависит от способности увидеть более обширную перспективу, приводящую в соответствие естественный разум природы и человека, так как психологическая изоляция, избыток информации, явление гораздо более пагубное, нежели эко-стресс цивилизованного мира.
Интерес к насекомым, растениям, животным, ландшафтам, стихиям — это не просто лирически-сентиментальная заумь, настигающая людей с древнейших времён, которая, как это не странно, в виде чётко сформулированной информации, убедительной для большинства так и не сформулирована. Попытки какие только не предпринимались, и может даже возникнуть впечатление, что всё уже давно изучено, классифицировано, препарировано. Но на самом деле всё обстоит несколько иначе. Даже те животные, которых давно считают домашними, с невероятным стоицизмом удерживают некую незримую грань. Они не глупы, но и не столь наивны, что бы вовне развивать свой потенциал, хотя инстинкт самосовершенствования у них есть и следуют они ему до конца жизни, но, тем не менее, они — таинственная "вещь в себе", отвечающая чувственной взаимностью, духовно сосредоточенная и следующая своду весьма тонких этических норм. Насилие, дрессировка и прочее, мало в чём помогают, если хочется узнать о них побольше — это скорее некая примитивная форма игры, самопожертвенная дань прихоти человека, которого в итоге дрессируют сами животные. Не обязательно быть доктором Дуллитлом или Серой Совой, спасающим бобров, достаточно лишь немного по-шпионить за животными, попробовать отнестись к ним как к существам наделённым разумом, не уступающему разуму человека, не обращая внимания на их притворства в виде неспособности к простейшим логическим операциям, и не делая поспешных выводов. Они понимают язык сердца и они "подчинены" закону свободной воли. Но свобода их не абсолютна, она связанна естественным соответствием процессам, происходящим в природе. У них действительно есть чему поучиться. Они "архетипичные" существа. Воробьёв, например, природа повторяла, воспроизводила со всеми поведенческими стереотипами миллиарды раз и это не спроста. Какая своеобразная нить времён! Живое, летающее, прыгающее письмецо. Воробей, только что прыгавший под ногами, делал тоже самое около многих великих мужей древности. Так наивно, слегка придурковато, но всегда с искрой живого интереса. На самом деле они очень умные существа, каждый со своим характером, особенностями. Только возникает впечатление, что они живут в каком-то своеобразном "столбовом" измерении времени — стереотипы их группового поведения почти неизменны, а граница их вида достаточно чёткая.
Конечно, хотелось бы извлечь из общения с животными, птицами хоть какую-нибудь практическую пользу. Информация, полученная от изучения их полезна для охотников, биологов, зоологов, медиков и т. д., и может вдохновить разве что на поэтическое самовыражение, что само по себе не плохо. И всё же не стоит спешить, Даже если, узнав новое и необычное, не удастся поделиться этим знанием с другими людьми, можно испытать нечто невероятное: приключение духа с приобретением друга. Возможно, всё-таки удастся узнать, зачем на небе светят звёзды, хоть это и кажется не столь жизненно-важным? Кто знает, что скрывается за этой бесконечно, очаровательно скромной, недоступной и одновременно отзывчивой живой личиной, некоего заговорческого умолчания, о чём молчат и травы и деревья и светила и стрекозы? Хомяк какой-то космический, на которого смотрит во все глаза истуканоподобный ротозей. Это то, что глубоко внутри нас и в то же время недоступно снаружи, непостижимо путём вивисекции и насилия, безропотно, безмолвно поддающееся, но откликающееся бумерангом спустя время. И иначе как изнутри себя, глубиной своей души, всего этого не ухватишь, а, ухватив, будешь уже совершенно другим человеком. Может быть поэтому, так своеобразно умны глаза тех, кого люди из цивилизованного мира называют дикарями? Может быть им, известно нечто невероятное, но, по сути, простое?…

07.2003. В.П.

Искусство и философия познания

Просматривая библиотеку по философии, иногда можно прийти к интересному выводу. Оказывается, что среди философов не так то и много людей, которые были бы в состоянии искусство правильно мыслить соединить с практической жизнью, т.е. они преимущественно рассматривали своё занятие как умозрительное, пребывающее в надбытийственных сферах. Реальность более динамична, многовариативна, нежели самая стройная философская система и она требует от философа способности не только к конструированию модели мира и формулированию гипотез, но и к умению обнаружить тенденции непрерывного развития и становления. Следовательно, в процессе соотношения теоретического знания и практики происходит формирование философии как науки, которая естественно стремится к познанию жизни в её динамичном аспекте. Философия тесно переплетается с другими науками: логикой, математикой, физикой, химией, биологией, историей и т.д., что является гарантией точности, очевидности. Но в индивидуальном аспекте и в случае практической реализации результативность во многом определяется качественным взаимодействием с психологией и искусством. "Живую" философию качественно характеризует её мудрое проникновение в сферу чувств, особый способ мышления, а зачастую и эмоциональность, благодаря чему она способна привнести свой вклад в процесс исторического развития или же оказаться эффективной в личностном развитии. Потребность в особом способе мышления возникает при работе с иррациональным, не поддающемуся логическому описанию материалом, при работе с гибкими, сложно-компонентными моделями.
Компьютерные технологии реализуют давнюю мечту человека о сложно-компонентном, синтезирующем мышлении. Графическая визуализация процессов моделирования открывает новые горизонты для исследователей, что соответственно предъявляет и более высокие требования к интеллекту человека. Мозг человека способен на чудеса и если он хочет добиться результативного познания и не растеряться в мире новых технологий, ему не стоит пренебрегать такими видами умственной деятельности как живопись, музыка, пение, танец. Так как именно они развивают способности к синтезу, к мышлению всеми органами чувств, к обработке больших объёмов информации и к работе с иррациональным, непознанным, но интуитивно осознаваемым материалом.
Если представить, что, размышляя о чём-либо, удалось на некоторое время отказаться от вербализации внутреннего монолога, то останется некое тонкое синтезирующее ощущение чувственных потоков. Наблюдая и направляя которые, можно мыслить эффективнее, но словесная компонента такого мышления будет восприниматься как нечто скрытое (латентное), погруженное в динамику ощущений. Думать чувствами, ощущениями, возможно ли такое? Слово, фраза и т.д. всегда имеет чувственную подоплёку, каким бы абстрактным оно не было. Особенно там, на грани процессов словообразования. Следовательно, если размышлять, как танцующий ощущениями процессор можно столкнуться с новыми особенностями мышления. Модель чувственной динамики может быть представлена в визуальном или аудиальном виде. Поэтому музыка или зрительное изображение, фильм — это то же способы мышления. И существуют общие моменты гармонизации, уравновешивания. Гравитация, балансирование, ритм и др. — дают мыслеобразу силу реальности, где закономерности естественного сочетания составляющих соблюдаются. Существует более глубокий язык, метаязык, который сокрыт, но определяет течение многих мыслительных процессов. Лингвистами и психологами он исследуется, но в пластике, пропорциях и ритме художественных образов он более нагляден, хотя перевести его на привычный, доступный рациональному пониманию язык не так то просто, а часто — невозможно. Но, интуитивно следуя познавательному интересу и любопытству, в процессе увлечения художественным творчеством, можно двигаться далее, смело, изобретая свой собственный метаязык, конструируя новые модели, новые реальности, раздвигая границы обыденного и ориентируясь на чувство озарения, эвристичности. Если ко многим деятелям искусства, творения которых опознаются как нечто иррациональное, индивидуальное, абстрактное отнестись как к философам-практикам, люди будут ближе к истине, чем в случае лишь эстетического подхода к этим видам творческого познания. Возможно тогда, человек неискушенный в искусствах сможет обнаружить для себя новые перспективы для развития мышления, совершенствования адаптивных механизмов и ориентации в условиях современных информационных потоков. К этому его, так или иначе, побуждает изобилие и динамизм компьютерных технологий, средств массовой информации, неустойчивость общественных процессов.

01.2005. В.П.

Камень

Песчаник, известняк с прожилками кварцита. На вид — самые обыкновенные, ничем не приметные обломки древней, окаменелой породы. Взаимодействие человека с ней весьма не однозначно. Камень кажется холодным, тяжелым и безжизненным, а твёрдость его и остроугольность внушают чувство опасности и требуют осторожности при обращении. В процессе работы с ним, например, при обычном перекладывании с места на место, переносе, он оказывается очень тёплым и даже горячим. Гравитация — интересное явление! Несмотря на знание законов физики, всё равно недоумеваешь: сила тяжести во многом зависит от отношения человека к предмету и от того, как он с ним обращается. Один и тот же камень может казаться и лёгким и тяжелым. Переносить его лучше так, как будто крадёшься — плавно и на цыпочках или "подхватывая" первоначальный импульс, рывок, вальсируя, сопровождая его.
Под утро мне приснился сон, в котором камень был живым. До знакомства с ним я жил в невесомости, но когда я смог почувствовать его душу, в груди возникло ощущение играющей, балансирующей силы. И тут я понял, что он не тяжёлый, а сила в нём заключена какая-то ртутная, перетекающая, оживляющая ритм сердца. Когда я проснулся, это ощущение ещё долго удерживалось и всё казалось, что держу довольно-таки большой камень в руках, а он такой лёгкий и в груди какое-то удивительное чувство, перетекающее в поясницу и обратно. Может быть, мы просто привыкли делить весь мир на живое и неживое, а на самом деле камень живой, он созерцает и в нём сосредоточена особая, концентрированная форма жизни, которая для нас непонятна, потому что статична. Кажется, в трудах Ферсмана я читал о том, что некоторые люди, причём, живущие в различных уголках земного шара, геологи, путешественники любят, есть глину, камни, минералы, даже при наличии нормального рациона питания, словно испытывают острую в этом потребность. Африканцы, вывезенные с континента, искали цветную глину и с удовольствием её ели, так как привыкли к этому у себя на родине. Наверное, этому существует какое-то разумное объяснение?
Но в камне есть нечто ещё, особенное, утончённое, эстетичное. Это живой памятник природы, причём многотысячелетней давности. Преобразованная, спаянная в монолит кристаллизованная органическая масса с неорганическими веществами, полезные свойства которой, на самом деле не так то хорошо исследованы. Конечно, строительство, декор, украшения и пр., но неужели это всё?
Я начал рисовать на пластовом камне цветы…

04.2004. В.П.

Орёл

Жара невыносимая. Скоро, наверное, будет дождь. Обливаюсь потом, лениво смотрю на густые заросли тростника вдоль реки и мокрого пса. Он только что искупался и совсем не замечает синекрылого мотылька, трепещущего над его мокрой, взъерошенной шерстью. Вдруг, позади что-то взметнулось. Это орёл (может коршун или сокол — точно не знаю), крупная птица с красивыми коричневыми крыльями и с жалким голубем в когтях. Он меня заметил и уселся на ветке шелковицы, расправив крылья. Мной овладело любопытство, а может быть азарт охотника, и я решил подойти и разглядеть его. Но таинство трапезы, есть таинство — тут ничего не поделаешь. Вскоре, насытившись, он взлетел, медленно и плавно по спирали, то малыми, то большими кругами, иногда меняя направление. Он облетел весь луг около реки и направился к старому зданию фабрики, которая постоянно гудит. Там очень много голубей. Он кружил каким-то невероятно спокойным, плывущим полётом — полётом сытой птицы. Голуби сотнями взлетали — ими овладевала паника. Наиболее смелые и сильные птицы по-крупнее делали вид, что ничего не происходит, всё нормально. Орёл чувствовал что, я за ним наблюдаю, и поднимался всё выше и выше. С такой высоты я и собака казались ему крошечными существами. Он летел по направлению к солнцу. На некоторое время исчезал: солнце светило ярко и глазам было больно смотреть. Маленькая орлиная точка скрылась в солнечных лучах — он исчез. Зрелище великолепное — одинокий, возвышенный мир хищной птицы, чувствующей своё превосходство, наслаждающейся силой неба и красотой земли.
На следующий день, мы опять пришли на тоже место. Голуби, летали кругами имитируя полёты хищника, встревожено подлетая друг к другу. Они были захвачены происходящими событиями. Солнце спряталось за тучу, оставив яркий, светящийся нимб, полукруглой формы. Может быть, это было облако. Через некоторое время я понял что, орёл за забором фабрики. Там была настоящая резня. Он взмывал вверх, делал круг и набрасывался на жертву, наверное, танцуя свой ритуальный танец.
Орёл спрятался на солнце. Он действительно превратился в маленькую точку, которая совсем пропала из виду. Я ждал его появления минут двадцать, но тщетно. А сегодня, солнце спряталось за тучу. Забавно. В этом есть какой-то глубокий смысл. Символизм сопричастности — я был просто очарован увиденным. Когда хищная птица парит, возникает впечатление, что она движется в каком-то особом пространстве, где птица замерла, а небо её куда-то плавно несёт. Впечатление общей проницаемости, прозрачности, целостности. Дыхание неба…

08.2004. В.П.

Плачущая кошка.

Невдалеке от шумной дороги на канализационном люке уже третий или четвёртый год живёт чёрная кошка. Она никогда не попрошайничает, просто сидит. Дождь ли, снег - она сидит. Но как-то по- особому, всегда изящно как статуэтка. Иногда кто-нибудь из прохожих кормит её. Мимо неё можно ходить и не замечать, тем более, что место людное. Но что-то в ней есть особенное, трогательное. Не знаю, почему она здесь сидит, место совсем не подходящее. Остаётся лишь догадываться. Изредка я замечал её в других местах, но везде она двигалась с удивительной лёгкостью и грациозностью. Конечно все кошки таковы, но тут какой-то особый случай. Откуда столько достоинства в этом тощем, нищенствующем создании? Она не взывает ни к жалости, не проявляет признаков истерии, паники. Просто бесстрашна и смиренна. Ест крайне мало. Загадка лишь в том, откуда в ней столько царственной основательности? Люди могут лишь позавидовать. О чём-то она грезит, может думает или просто созерцает, но при этом не обращает никакого внимания или просто рассматривает воркующих рядом голубей. Похоже её учебник жизни витает в воздухе. Вот бы его школьным педагогам передать... Я бы, наверное, не обратил на неё своего внимания , если бы не эта мысль... Кто учит животных благородству?

После долгих холодных пасмурных дней выглянуло яркое солнце. Мы с женой, возвращаясь домой увидели два ярко-зелёных глаза -кошка пристально смотрела прямо на солнце, не отрываясь , застыв. Думаю, для её ночных глаз это серьёзное испытание, но нам показалось, что она смотрела с радостью. Мы уже забыли про этот случай, но через несколько дней , возвращаясь по той же дороги увидели её плачущие глаза. Не такие больные как бывают у кошек - нет, она опять смотрела на солнце и плакала. Слёзы ручьями текли из её глаз. Наверное слёзы очищения... Но смотреть на это было не выносимо. Особенно , если вспомнить зиму.

29.03.2014г. В.П.